Есть мнение, что неправительственные организации действуют на передовой общественных проблем зачастую раньше государственных структур. Они чутко реагируют и близко воспринимают ситуации, где необходимы участие и поддержка.
НПО – в чем суть популярной аббревиатуры, чем деятельность данной структуры отличается от работы госорганов и как на самом деле они меняют жизнь людей, эти вопросы мы задали руководителю Ресурсного центра поддержки семьи при семейных судах, директору Общественного фонда «Право» Ольге РЫЛЬ.
Как отметила спикер, в Казахстане зарегистрировано около 23 тысяч неправительственных организаций. Это широкий спектр форм – от общественных объединений и фондов до некоммерческих акционерных обществ и ассоциаций.
– Конечно, стоит смотреть и на региональный разрез: насколько активны НПО в той или иной области. Сегодня самая высокая концентрация их работы – в городах республиканского значения: Астане, Алматы, Шымкенте. В то же время, общаясь с представителями сектора, я замечаю важную тенденцию – все больше организаций возглавляют зрелые, опытные люди. Нашей организации в этом году исполнилось 20 лет, и все эти годы мы работаем в одной нише: защита прав несовершеннолетних и женщин. Основное направление – взаимодействие с судами, прежде всего с ювенальными. Мы с самого основания ювенального суда сотрудничаем с ним, а также с уголовными судами – в делах, связанных с половыми преступлениями в отношении детей, – делится Ольга Рыль.
По ее словам, сегодня НПО сами выбирают наиболее актуальные направления работы. С одной стороны, чтобы поддержать население, а с другой – содействовать государству в решении насущных задач.
– К примеру, создание ювенальных судов предполагало активное участие НПО, работающих с детьми, оказавшимися в конфликте с законом. Закон о пробации требует, чтобы были созданы центры, сопровождающие подростков, находящихся под надзором. И здесь как раз важна роль неправительственного сектора. Такие центры позволяют снизить нагрузку на госслужащих и предлагают подросткам альтернативу наказанию: с ними работают психологи, юристы, соцработники, организуется досуг. Главная цель – вытащить ребенка из той среды, где он совершил правонарушение, и дать ему шанс на новую жизнь. Когда у ювенальных судов расширились полномочия и они стали рассматривать дела о разводах, наша организация также подключилась к этой работе. Мы проводим социально-психологические исследования в таких делах – определяем, с кем должен остаться ребенок, как наладить порядок встреч, алиментное содержание. В этом участвуют наши юристы и психологи. Кроме того, мы помогаем следственным органам при работе с делами, связанными с половыми преступлениями против несовершеннолетних. Это сложная, тонкая работа, требующая чуткости и скорости реакции, именно этим и отличаются НПО, – говорит она.
Однако, несмотря на все это, у сектора есть вызовы. Один из них – лицензирование. Сегодня, чтобы оказывать социальные услуги, НПО должны получать лицензию, и для многих это становится практически невозможным. Особенно в регионах, где маленькие организации не справляются с завышенными требованиями. В результате дети с особыми потребностями, жертвы насилия, подростки в конфликте с законом остаются без поддержки. А ведь без лицензии НПО не могут участвовать в конкурсах на госфинансирование и, соответственно, не могут выполнять свою миссию.
– Это серьезная проблема, требующая внимания государства. В нашей практике есть положительные примеры: мы плотно работаем с управлениями образования, опеки, гражданскими судами. Сопровождаем дела, где решается судьба ребенка: где он будет жить, с кем общаться, как будет налажено алиментное содержание, – подчеркивает Ольга Рыль.
Она также отмечает рост родительских инициатив, особенно в Астане. Здесь родители детей с особыми потребностями создают НПО, открывают спортивные секции, кружки, организуют мероприятия. Это вдохновляющий пример осознанного родительства и реальной социализации.
– Думаю, что ключевая ценность НПО – в их гибкости и скорости. Они реагируют на вызовы здесь и сейчас. Сегодня стремительно развивается волонтерское движение. Да, не все объединения зарегистрированы официально, но именно это подталкивает активистов оформлять свои инициативы, чтобы работать легально, стабильно и в партнерстве с государством, – считает спикер.
Собеседница подчеркивает: неправительственные организации – это мощная сила, способная менять общество.
– Возьмем правозащитные НПО. Они готовят альтернативные доклады, выносят на обсуждение важные проблемы. Конечно, это требует высокого уровня критического мышления. Нельзя, чтобы это были просто громкие хайповые заявления. Это должен быть грамотный, обоснованный анализ, который позволит государственным структурам увидеть и исправить свои ошибки, – отметила Ольга Рыль.
Она добавила: главное отличие НПО от госорганов – в гибкости и человечности.
– Мы не считаем свое время, мы делаем столько, сколько нужно. А государственные органы часто связаны приказами, инструкциями – и это ограничивает их мобильность. НПО же, особенно в сфере защиты прав человека, открыто говорят о проблемах, создают движения, и их голос чаще слышен, – говорит она.
В завершение приводит личную историю:
– В моей семье появились дети под опекой, под патронатным воспитанием. И мы столкнулись с жесткой нормой: дети, проживающие в Астане, Алматы или Шымкенте, могут встать в очередь на жилье только после трех лет прописки. Но ведь ребенок – сирота. Его забрали из семьи по решению государства, чтобы защитить. Как можно потом ставить барьеры, усложняя ему жизнь? И такие нормы – несправедливые, стигматизирующие – мы стараемся менять. Это и есть сила НПО.
Шынар ХАМИТОВА
