КультураНовости

Эпоха великого Абая и его выдающегося окружения

В своей фундаментальной статье «Абай и Казахстан в XXI веке» Президент страны К-Ж.Токаев написал не только о своем особом отношении к имени великого поэта, но и отмечает важность этой личности в общенациональном масштабе: «Без слов, Абай в истории нашей страны оставил неповторимый след, является ученым, мыслителем, акыном, просветителем, основателем новой национальной литературы, переводчиком, композитором». Всецело соглашаясь с его глубокими мыслями, хотелось кратко остановиться на жизни и деятельности этой поистине ярчайшей фигуры и его славного родственного окружения, которое также составляло степную элиту той противоречивой и уникальной эпохи, — Кунанбая и Шакарима.

В этой связи мы остановились на трудах последних лет известного казахского историка, блестящего публициста, признанного академика НАН РК Ерлана Сыдыкова. Именно ему, уроженцу тех исторических и достопримечательных мест в культурном явлении Великой степи, лучше, чем кому-либо другому, удалось тонко прочувствовать и четко передать пульс того непростого времени, великолепно реконструировав жизнь и деятельность целой плеяды выдающихся личностей XIX — начала XX вв., таких как Кунанбай, Абай, Шакарим. Автору этого цикла научно-публицистических работ удалось прекрасно восстановить не только слабоосвещенные и малоизученные стороны биографии этих непревзойденных акторов Великой степи, но и воспроизвести ту историческую панораму, тонкости материальной и духовной культуры степняков, на фоне которых они достойно жили и творили. Результатом многолетнего научного поиска Ерлана Сыдыкова стало многожанровое научное творчество в виде таких работ, как «Шакарим» (2010) и «Кунанбай» (2019) в серии «Жизнь замечательных людей» (ЖЗЛ) и т.д. Теперь благодаря острому перу блестящего казахского ученого и публициста человечество непременно сумеет ознакомиться с конно-кочевой цивилизацией казахов через призмы этих знаменитых персон.

***
Как пишет в своих трудах Ерлан Сыдыков, многое было предопределено неординарными генами и происхождением Абая, что казахи по этому поводу всегда говорят «Ол текті жерден» («Он благородного происхождения»). Действительно, он происходил из известной и авторитетной для всей степи семьи — прадед Абая Ыргызбай был известным бием и прославленным батыром. Дед Абая, Оскенбай, слыл одним из самых уважаемых биев не только Северного, Центрального и Северо-Восточного Казахстана, к нему обращались казахи самых отдаленных родов младшего и старшего жузов. Предания о них доходили вслед за копытами быстрых степных коней через повествования мудрых шешенов. Отличались они и изрядной физической силой, так что по отношению к ним можно было применить слово «батыр».

Как мы узнаем из книги «Кунанбай» из серии «ЖЗЛ», главный герой родился в 1804 году и происходил из рода прославленного рода тобыкты племени аргын среднего жуза. По поводу приведения им подробного родопроисхождения Кунанбая Ерлан Сыдыков правильно и метко примечает, что «точное указание родовой принадлежности чрезвычайно важно в мире казахского кочевья».

Действительно, степняки всегда славились и отличались хорошим знанием не только своих родословных, но и происхождения многих своих современников, и даже зачастую из отдаленных мест. Знание шежире служило неким компасом и одновременно паспортом в огромной и необъятной степи. Назвав только нескольких своих предков в определенной последовательности, можно было дать незнакомцу весь расклад: место кочевья, история рода, участие его предков в памятных событиях и процессах и т.д. Шежире у казахов выполняло и специфическую функцию — исторической памяти. Каждый кочевник историческое прошлое своего народа понимал как развернутую историю своей семьи, рода и племени и все события вращались вокруг жизни и деятельности его славных предков, сведения о которых сопровождались подробной информацией. Черпая из шежире данные о своих легендарных предках, казахи воспитывали подрастающую молодежь на их положительных примерах. Шежире выполняло и функции социального регулятора: семейно-брачные отношения, распределение пастбищных угодий, рассадка гостей во время трапезы, курултаев, порядок построения народного ополчения и т.д.

В исследованиях ученого Кунанбай представлен нам в том облике, который был ближе к реальности. Весьма авторитетный в Великой степи Кунанбай кажы слыл влиятельным управителем, хорошо знал русский язык, активно общался с представителями передовой российской интеллигенции, прибываемой в край в ходе политических ссылок XIX века. У него была одна из самых богатых библиотек, состоящих из редких и ратитетных книг на арабском, персидском и ряде тюркских языках. В нарушение прежнего положения — Устава о сибирских киргизах (казахов. — прим. авт.), когда простолюдинам несултанского происхождения было категорически запрещено занимать высокие государственные должности, стал старшим султаном обширного Каркаралинского округа. В конце своей жизни совершил хадж в священную для мусульман Мекку, построил для паломников из Казахстана отдельную гостиницу, за что прослыл выдающимся меценатом и защитником праведной веры. Вернувшись из далекого паломничества, он практически отошел от мирской жизни. Вот что написал о нем известный польский ссыльный Адольф Янушкевич в своем известном дневнике (это отмечает в своей книге и Ерлан Сыдыков): «Это (Кунанбай. — прим. авт.) большая знаменитость в степи… одаренный природой здравым рассудком, удивительной памятью и даром речи, дельный, заботливый о благе своих соплеменников, большой знаток степного права и предписаний алкорана… судья неподкупной честности». К сожалению, в советское время в угоду идеологической конъюнктуре его имя было предано почти полному забвенью, он больше преподносится как злодей, тиран и угнетатель народных масс. Его неординарная личность не вписывалась в схоластическую марксистскую теорию классовой борьбы и диктатуры пролетариата.

Ученому удалось вывести Кунанбая не только из тени своего сына, но и вернуть нам его подлинный человеческий портрет, который представлен «исключительной личностью в казахской истории». Прочитав книгу «Кунанбай», мы увидим абсолютно другого человека, не того, который был описан в романе «Путь Абая» Мухтаром Ауэзовым. Кунанбай предстает перед нами как выдающийся вождь части казахского народа. Он отличается уникальным стилем управления как в своем роде тобыкты в качестве волостного управителя, так и в непростом и пестром в родовом отношении обширном Каркаралинском округе в качестве ага-султана. Ранее эту должность занимали только потомки Чингисхана. Выборы и полномочия, которыми был наделен старший султан того времени, практически не отличались от ханских. К примеру, старшего султана поднимали на белой кошме.

Благодаря изысканиям ученого мы видим Кунанбая как великого гуманиста, который сострадает каждому обездоленному степняку. В этой книге Кунанбай — прекрасный оратор, великий дипломат, хороший психолог, непревзойденный менеджер, знаток богатейшей степной культуры. Мы видим Кунанбая, в котором органически сосредоточены знания, умения и навыки, копившиеся у жителей степи сотнями и тысячами лет, и которые он превосходно аккумулировал у себя. Степной властелин представлен и как умелый хозяйственник, знающий толк в степной жизни. Он одним из первых организовал небольшие посевы зерновых культур.

Ерлан Сыдыков, опираясь на ценные архивные материалы и воспоминания потомков и современников Кунанбая, рисует его и как крупного скотовладельца. В весьма сложных природно-климатических и общественно-политических условиях ему удалось сколотить многотысячное поголовье разного вида скота. Все это благодаря его неустанному труду, умениям, знаниям и навыкам. И это было не редкостью для той эпохи. В XVIII — начале XIX вв. степняки отличались чрезмерной зажиточностью. К примеру, в конце XVIII века двоюродный брат хана Абылая султан Султанмемет, управлявший прииртышскими кыпчаками, имел не менее 20 000 голов одних только лошадей, и чуть меньше имел каждый из его 18 сыновей. Не это ли пример для сегодняшнего поколения сельских предпринимателей?!

Ерлан Сыдыков передает нам еще одно выдающееся качество Кунанбая — непревзойденного бия. Как известно, до введения российских гражданских и военных судов на территории Казахстана существовал традиционный суд биев и в казахском обществе их никогда не выбирали и не назначали. В этой должности их не утверждали, она не переходила по наследству. Для того чтобы стать бием, необходимо было обладать рядом важных личностных качеств, в первую очередь иметь глубокие познания в области обычного права. Лица, претендующие на эту должность, должны были владеть ораторским искусством и красноречием, их должна была отличать безупречная репутация абсолютно честного и беспристрастного человека. Информация о таких биях быстро распространялась по степи. Только потеря авторитета автоматически лишала бия права участвовать в судебном процессе. Би переставал называться таковым только тогда, когда к нему переставали обращаться жители степи. А к бию Кунанбаю, как мы узнаем из трудов ученого, тянулся беспрерывный поток практически со всей степи.

В то же время ученый пишет о нем как о несколько жестком руководителе. Иначе нельзя было сохранить мир и спокойствие на огромной территории северо-восточного Казахстана, когда еще не было милиции, прокуратуры, судов, тюрем. Все это заменила строгость, сопровожденная мудростью, справедливостью и обязательностью. Не случайно во многих аулах этого региона аксакалы до сих цитируют мудрые изречения этого степного мудреца, направленные на укрепление устоев общества.

Повествуя об уникальной личности, Ерлан Сыдыков подчеркивает его особую важность для нынешнего поколения граждан суверенного Казахстана: «Без вовлечения биографии такого заметного исторического деятеля в процесс формирования национальной культурной матрицы нельзя считать достоверной историю страны, ибо биография каждой знаковой личности — достояние нации».

***
Составляя портрет достопочтенного Кунанбая, ученый в своих трудах не обходит и его сына — великого Абая, которому удалось одновременно учиться как в начальной мусульманской, так и светской русской школе в Семипалатинске. С детства его окружали книги, отец выписывал газеты и журналы, а позднее эту практику продолжил и будущий поэт. Абай был прекрасно знаком с арабско-персидской, старотюркской и западноевропейской литературой. Ученый цитирует известного американского писателя Джорджа Кеннана, который после встречи с Абаем дал ему весьма восторженную оценку: «Я знаю старика-киргиза (казаха. –прим. авт.), Ибрагима Кунанбаева, который не только посещает библиотеку, но читает даже таких авторов, как Милль, Бокль и Дрепер… он серьезно изучает английских философов». Отец, желая подготовить Абая к должности будущего правителя своего рода, забирает его в свой аул, и будущий поэт и управитель ряда волостей стал много общаться с биями и поэтами, музыкантами и степными мыслителями. Известный лидер алашского движения Алихан Бокейхан подчеркивает: «К 20 годам своей жизни Абай стяжал славу первого оратора (шешена), первого знатока народной жизни, ее юридических обычаев, зная на память многочисленные решения дел знаменитыми биями… представлял ходячий сборник народных преданий, пословиц, сказок и афоризмов».

Ерлан Сыдыков в своих трудах особо останавливается на сложной геополитической ситуации в крае: детство и юность поэта совпали со временем военного продвижения Российской империи в Южный Казахстан и народный трибун стал живым свидетелем укрепления ее позиции в окружных приказах, введения новых административно-территориальных новшеств, подтачивавших традиционное хозяйство степняков. Будучи на государственной службе в качестве волостного управителя и бия на протяжении 18 лет, Абай тщетно пытался решать дела весьма справедливо и честно, чем снискал глубокое уважение со стороны простого народа, однако постепенно он приходит к твердому убеждению, что таким образом проблемы казахского общества не решить, и активно выступает поборником активного получения соплеменниками знаний и образования. В частности, всем своим 20 детям, рожденным от трех жен, он дал хорошее по тем временам светское образование, причем обучал их лично сам, и все они усвоили русскую грамоту.

Великий Абай начал писать стихи еще в детском возрасте, но его имя стало широко известным только лишь с середины 80-х годов XIX в., когда стихотворение «Лето» было издано под его настоящим именем. Как пишет ученый, Абай был автором таких поэтических и прозаических произведений, как «Икандер», «Сказание об Азиме», «Гаклия» и др. Талантливого и неповторимого поэта беспокоили массовое обнищание его соплеменников, произвол царских чиновников, взяточничество и корыстолюбие волостных управителей из числа его единокровников. В поэзии он стыдил скупых богачей, не желавших протянуть руку помощи обедневшим сородичам, в то же время он жестко осуждал некоторых биев, потерявших уважение своего народа. Но, по словам Ерлана Сыдыкова, «Абай в глазах соплеменников предпочитал оставаться в тени высокого образа своего отца». В этом мы видим мудрость великого поэта и уважение к уважаемому отцу. Ерлан Сыдыков камня на камне не оставил на художественном образе отца, который искаженно представлен в романе «Путь Абая». Мы не видим ни конфликта «отцов и детей», который характерен более для европейской и русской культуры, ни классового и социального противостояния отца и сына.

Абай в трудах академика представлен как активный поборник возвращения к прежнему чистому традиционному суду биев. При этом он ссылается на слова самого поэта: «Мы имели возможность убедиться в бесполезности выборов биев-судей в каждой волости. Не всякому под силу вершить правосудие. Чтобы держать совет, как говорится, на «вершине Культобе», необходимо знать своды законов, доставшихся нам от предков, — «Светлый путь» Касымхана, «Ветхий путь» Есимхана, «Семь канонов» Тауке хана. Но и они устарели со временем, требуют изменений и непогрешимых вершителей, коих в народе мало, а то и вовсе нет. Люди, хорошо знающие казахов, говорили: «Если биев двое, то споров — четыре». Отсутствие верховного судьи и четное число биев только усложняют решение споров. Зачем наращивать количество биев? Не лучше ли выбрать из каждой волости по три образованных и толковых человека, не определяя срока их пребывания на посту, и смещать только тех, кто обнаружит себя в неблаговидных делах».

Со слов исследователя, Абай Кунанбайулы неустанно призывал казахское традиционное общество к активному труду, видя, что праздная жизнь некоторых его современников несет только бедность и нищету. Поэтому открыто призывал своих земляков активнее заниматься скотоводством на самых разумных началах, и один из способов выхода из такого состояния он видел в массовом переходе к земледелию, активному занятию ремеслами и торговлей: нередкие в степи джуты приносили многочисленные страдания простому люду, когда за один день можно было потерять годами нажитое богатство в виде больших табунов лошадей и отар овец.

Из трудов Ерлана Сыдыкова вырисовывается его неповторимый и колоритный образ честного и принципиального волостного управителя В борьбе с надвигающейся бедностью он возлагал самые большие надежды на честных, порядочных и справедливых своих коллег — тех же волостных управителей. По мнению Абая, они не должны забывать свои обещания, данные на выборах. По его же глубокому убеждению, любой состоятельный человек обязан знать меру в богатстве и часть полученных доходов должен направлять на нужды благотворительности, больше думая об обедневших сородичах. Как известно, только в начале XX века в поисках пропитания более 100 тысяч безземельных казахов ринулись в Томскую и Тобольскую губернии и районы казачьих поселений Иртышской пограничной линии. Кстати, он всегда начинал с себя, показывал пример в щедрости. Будучи сам богатым человеком, часто помогал нуждающимся сородичам, раздавая скот. Известно, что в начале XX века он имел около 1000 голов лошадей и 2000 овец, которые он нажил своим трудом.

Ерлан Сыдыков представляет нам Абая как истинного просветителя, который активно призывал через воспитание и обучение избавить растущую молодежь от множества человеческих пороков, хамства и грубости, для чего ратовал за открытие светских школ. В своих произведениях искренне желал своему народу стремиться быть людьми благими, разумно мыслящими и справедливыми, считая обязательным отдавать себе отчет о каждом прожитом дне, при этом призывая неопытную и безмятежную казахскую молодежь отказаться от пяти пороков — склоки, лжи, бахвальства, лени и бесцельного времяпровождения. В то же время считал, что надо стремиться к достижению пяти благородных качеств — дерзанию, труду, глубоким размышлениям, сознательному ограничению себя в чем-либо и доброте. При этом степной мыслитель однозначно и твердо считал, что можно называться настоящим человеком лишь тогда, когда кто-либо из детей станет жаждать наук и знаний. В вопросе просвещения он показывал личный пример: своих детей отправлял в российские учебные заведения, сына Абдрахмана отдал в Тюменское реальное училище, затем в Михайловское артиллерийское училище.

Исследователь Ерлан Сыдыков, скрупулезно и детально изучая жизнь и деятельность Абая, пишет, что в 1903 году семипалатинский полицмейстер произвел обыск в доме поэта и его сыновей, но, не найдя серьезных оснований для ареста, оставил поэта в покое. Более того, военный губернатор Семипалатинской области Галкин, ссылаясь на рапорт уездного начальника, оставил о нем самый превосходный отзыв: «Кунанбаев человекъ весьма развитой и умный: онъ служиль два трехълетія біемъ, три трехълетія управителемъ Чингизской волости, а затем по назначенію отъ Правительства прослужилъ три года управителемъ Мукурской волости. Служба Кунанбаева отличалась разумнымъ управленіемъ, исполнительностью, энергіей, преданностью Правительству и отсутствіемъ фанатизма».

Ученый, отмечая выдающуюся роль Абая в культуре человечества, отмечает: «Поэт не вписывался ни в одну из устоявшихся в веках категорий творцов казахской фольклорно-поэтической культуры –-жырау, акынов, салов, сери». В целом поэт и мыслитель Абай занимает видное место в отечественной и мировой истории и литературе. Поэтому не случайно мы в этом году отмечаем его юбилей под эгидой ЮНЕСКО. Действительно, он выступил основоположником национальной письменной литературы, и поэзия, назидания поэта оказали самое положительное воздействие не только на современников, но и на последующие поколения. Повсюду в мире создаются центры Абая, один из первых — академия Абая — создан на базе ЕНУ им. Л.Н. Гумилева по инициативе ректора Ерлана Сыдыкова.

***
Одним из близких родственников Абая был и Шакарим — поэт, гуманист, философ, переводчик, композитор. Ерлан Сыдыков принял самое деятельное участие в формировании объективного взгляда на жизнь и поэтическую деятельность разносторонней и многогранной личности Шакарима Кудайбердиева. Поэт по праву считается видным представителем поэтической школы великого казахского поэта Абая. Основная цель творчества казахского мыслителя — поиск пути познания истины. Ученый и публицист Ерлан Сыдков подчеркивает, что творческое наследие Шакарима включает в себя большое количество творений: поэмы «Калкаман — Мамыр» (1888), «Енлик — Кебек» (1891), «Айсулу — Нартайлак», «Царь Крез», «Лейли и Меджнун», «Смерть Кодара», повесть «Адиль — Мария», рассказы на нравственные темы «О молодости», «О старости», «Давайте, молодежь, найдем свою дорогу», «Жизнь», «Обидчики», «Страстность», «Балагур», «Молодежи», «Сокровенное», «Истинная святость», автобиографическое произведение «Записки Забытого», философский трактат «Три истины».

Ученый рассказывает о многих поездках в зарубежные страны, где Шакарим заметно расширял горизонты своего познания. По настоятельным рекомендациям поэта Абая и при его финансовой поддержке Шакарим побывал в Турции, где изучал древние рукописи в стамбульской библиотеке. Исследователь особо останавливается на его поездках в Париж, где уделяет пристальное внимание богатому собранию древних книг, хранящихся в знаменитой парижской библиотеке. Как видно из книги Ерлана Сыдыкова «Шакарим», поэт и мыслитель знакомится с трудами арабских, персидских, русских, французских и американских авторов. Автор подчеркивает непреходящее значение его книги «Родословная тюрков, казахов, киргизов и ханских династий», которая является ценным источником при изучении выдающих имен Великой степи. Эта работа важна и с точки зрения празднования 750-летия Улуг Улуса (Алтын Орды). В книге, изданной в 1911 году, поэт и степной летописец подробно описывает Чингисхана и его потомков. И это не случайно: чингизиды правили Казахстаном почти 600 лет и создателями и единоличными правителями Казахского ханства были исключительно потомки Чингисхана, начиная от Керея и Жанибека. Султанами называли всех его потомков. Их относили к «белой кости» (ак суек), и они не входили в родоплеменную структуру казахов. Знатное происхождение султанов признавалось и соседними полукочевыми и оседло-земледельческими народами: на протяжении XVIII века казахских султанов активно приглашали на троны в Башкирию и среднеазиатские государства. И только лишь в 1822-1824 годах, после отмены ханской власти, в младшем и среднем жузах привилегии султанов постепенно начали сходить на нет. Серьезный удар по сословным привилегиям султанов нанесли административные реформы царизма 60-90-х годов XIX века, когда султаны были практически уравнены в правах с простыми казахами. А в первые годы советизма именно они подверглись первоочередным гонениям и политическим преследованиям.
Ерлан Сыдыков в книге «Шакарим» отдельно останавливается на его бесценном и не потерявшем своей актуальности и по сей день труде «Каноны мусульманства», который появился на свет в 1911 году в Оренбурге. Книгу просветительского содержания нужно рассматривать как основу знаний и науки посредством исламской религии. Известно, что автор пытался защитить устои религии казахов перед угрозой миссионерской политики царизма по насаждению православия. Он сам был праведным мусульманином, в свое время совершив паломничество в Мекку и Медину. Создание в 1881 году Киргизской (Казахской) духовной миссии на территории обширной Семипалатинской миссии сподвигло Шакарима на создание этой работы. Организация была создана на основе Алтайской духовной миссии, которая ранее занималась христианизацией калмыков Бийского округа Томской губернии.

Деятельность христианских миссионеров и ограничение меры по отношению к исламу вызывали протест среди таких личностей, как он. В 1889 году казахи Кокчетавского уезда Акмолинской области обратились к царю с просьбой выбрать своего муфтия, но получили категорический отказ. Запрет на строительство мечетей привел к тому, что казахи строили их без разрешений. В 1903 годах в Кокшетау, Петропавловске, Акмоле, Павлодаре, Семипалатинске были созданы подпольные религиозные организации, куда входили муллы, учителя и казахские студенты, обучающиеся в учебных заведениях империи. Их деятельность была направлена против религиозной политики царского правительства. Движение возглавили муллы Науан Хазрет (Наурызбай Таласов), Мухамеджан Бекишев, Шаймерден Косшегулов и Смагул Балжанов. С целью сохранения национальной самобытности они призывали казахское общество активно противостоять миссионерской деятельности царизма. Так, они обращались с письмами о поддержке к влиятельным лицам в степи — Садуакасу Шорманову из Павлодарского уезда, Абаю Кунанбаеву из Семипалатинского уезда Семипалатинской области и многим другим.

По мнению Шакарима, «если человек познает себя, то познает и Бога». Исследователь творчества мыслителя Ерлан Сыдыков особо подчеркивает, каким он был в быту и миру — скромным, гуманным, трудолюбивым, обязательным, сдержанным, спокойным, умеренным в своих требованиях и, самое главное, порядочным и степенным в общении с окружающими.

Безусловно и очевидно, что книги Ерлана Батташевича Сыдыкова «Шакарим», «Кунанбай» и другие внесли заметный вклад в популяризацию имен великих людей, поднявших авторитет казахов во всем мире. Цикл трудов Е. Сыдыкова «Личностное окружение Абая и преемственность эпох» достоен присуждения Государственной премии им. Аль-Фараби.

Имена Кунанбая, Абая и Шакарима явствуют окружающему миру, какими сыновьями может и должен гордиться наш народ. Желаем трудам исследователя и публициста Ерлана Сыдыкова дальнейшей жизни в виде перевода на другие языки мира. Ведь духовная модернизация не имеет продолжения без ярких имен Кунанбая, Абая и Шакарима, ибо мы, потомки степняков, до сих пор воспринимаем свою историю через призму своих лучших предков.

 

 

Зиябек КАБУЛЬДИНОВ,
д.и.н., профессор, член-корреспондент
НАН РК, директор Института истории и
этнологии им. Ч. Валиханова

Статьи по Теме

Back to top button