Об удивительном исполнительском искусстве размышляет художественный руководитель Государственной академической филармонии имени Е. Рахмадиева, главный дирижер Камерного хора, член Всемирного хорового совета, профессор, заслуженный деятель РК Гульмира КУТТЫБАДАМОВА.
— Гульмира Казиевна, вы из музыкальной семьи?
— У меня и папа, и мама были расположены к художественному творчеству, поэтическому. Мама писала лирические стихи, папа был очень красноречивым и общительным человеком, мастерски сочинял шутливые эпиграммы. Еще мама очень хорошо пела. И, работая в нашем Целиноградском мединституте, она организовала из числа студентов казахский ансамбль. Прекрасно помню, как для него у нас дома шились костюмы: в нашей детской комнате устроили швейный цех, мама и сама хорошо шила, девочки, которые были в ансамбле, помогали ей, и мне тоже сшили детский казахский наряд. Мне лет шесть-семь было тогда…
Конечно, все это мне передалось генетически. Да и среди родственников было много поющих. Но с профессиональным музыкальным образованием я пока единственная в семье.
— Это правда, что хоровой коллектив столичной филармонии необычайно популярен не только дома, но и за рубежом?
— Когда в 2013 году меня пригласили возглавить хор филармонии, я поставила себе цель создать коллектив, у которого совершенно иное амплуа, свой творческий почерк. Создавала коллектив, который будет не похож на другие хоровые ансамбли. И это должно было отразиться на репертуарной политике, на внутреннем распорядке и внешнем облике. В этом отношении мне помогает то, что добрая часть хора — это мои выпускники, мои студенты, мои ученики. Кто-то пришел еще в школьном возрасте, подростковом, кто-то в студенческое время.
Наши программы всегда эксклюзивны. Основой репертуара и фишкой является то, что мы исполняем сочинения, программы, которые не звучали на столичной сцене. В репертуаре наряду с классикой — «Немецким реквиемом» Брамса, «Литаниями» Моцарта, кантатами «Иоанн Дамаскин» Танеева, «Колокола» Рахманинова, «Рождественской ораторией» Сен-Санса и другими сочинениями — первостепенное значение имеют колоритные национальные программы: «Айбозым», посвященный творчеству великого Биржан сала, «Напевы Великой степи», «Адамзаттын Абайы», «Палитра созвучий ХХ века», Next Generation, театрализованный хоровой спектакль «Тал бесіктен — жер бесікке». «Жанымды тербеткен әуен» продолжает эту череду концертов. Он направлен на расширение современного репертуара для хоровых коллективов. Ни для кого не секрет, что не так много новых сочинений пишут для хора. По сути, есть буквально с десяток сочинений, чтобы назвать произведения, прочно вошедшие в репертуар, написанные в последние годы. В основном произведения я заказываю композиторам, много обработок для хора написано моими учениками, а ныне это уже коллеги.
В музыкальное произведение надо с любовью окунуться, изучить его, сделать своим, родным, каждую композицию ты должен пережить, прочувствовать. Нужно сделать его таким, как будто оно твое собственное, будто это ты его сочинил. Потому что сами по себе ноты — это же просто знаки, в которых зашифрована мысль создателя, творца, композитора, поэта. Это просто ноты. А вот чтобы они ожили, это должен сделать исполнитель, интерпретатор. Поэтому музыканты тоже творцы. Мы отдаем энергию певцам, а от них она летит в зал к слушателю и возвращается к нам в виде благодарных аплодисментов.
— А почему вы остановили свой выбор именно на хоровом исполнении?
— Хоровое искусство — это волшебный жанр. Публика невероятно скучает по живому голосу, пению а’капеллa, разложенному на четыре, пять, шесть голосов. У меня небольшой, камерный хор. Плюс он является молодежным. Поэтому он имеет свое звучание, совсем другой характер, так скажем. На данный момент в нем 30 человек, это камерный состав.
Особое отношение у меня к концерту «Жанымды тербеткен әуен», премьера которого состоялась буквально несколько дней назад. Эта концертная программа продолжает мое видение стратегии развития коллектива. «Жанымды тербеткен әуен» — это мелодии, волнующие душу, это песни, которые мы слышали от своих родителей, которые звучали все время в нашем окружении — на домашних встречах с родственниками, песни, которые пели мама и папа, когда они были молодыми… Это песни, которые звучали повсеместно. Речь о казахских народных песнях, авторских песнях Нургисы Тлендиева, Асета Бейсеуова, Шамши Калдаякова, Ильи Жаканова, группы «Дос-Мукасан», песни на стихи Мукагали Макатаева. Они звучат в современных обработках. В общем-то это хоровые кавер-версии песен. А самый главный момент заключается в том, что инициатива и идея программы исходили от артистов хора. Они работали над подбором репертуара, выбирали себе песни для солирования. Наш артист Абылай Ерболат сделал обработку для хора, и меня особо радует такое творчество ребят.
Успех концерта «Жанымды тербеткен әуен» был предопределен заранее, потому что это мелодии из детства, на которых мы выросли, это память и тепло наших сердец — вкус апашкиных баурсаков и бездонный карман бабушкиного камзола, где всегда есть что-то вкусненькое, это катания на лошадях с папой, это теплые семейные вечера с родственниками, это мамины глаза, это запах степи и лесных ягод. И все это Родина!
— Это правда, что спустя многие годы вы вернулись в родной город, к тому времени уже в столицу?
— Я приехала в этот город в 1998 году, когда открывалась Академия музыки. Айман Мусаходжаева меня пригласила, за что я ей очень благодарна, потому что это стало одним из ключевых моментов в моей творческой жизни. Да, я вернулась в свой родной город. Я здесь родилась и потом, спустя, получается, годы, опять вернулась в совершенно уже ином состоянии — после окончания консерватории, ассистентуры — стажировки в Алматы.
Я в 7 лет впервые вошла в здание, где сейчас находится Академия музыки на проспекте Жеңіс. Тогда это была музыкальная школа. Потом, когда я окончила музыкальную школу, там открылось музыкальное училище, здесь я училась четыре года. Когда окончила Алматинскую консерваторию, через 12 лет вернулась, получается, в то же самое здание. Конечно, оно было уже другое по содержанию, по сути. Да и вообще, сам город изменился. Стал не только политическим, экономическим центром, но и культурной столицей.
В академии по заданию ректора был создан детский хор «Елигай», который быстро обрел популярность, пришел большой успех. И мне стали задавать вопрос, почему мы не выезжаем за рубеж, на фестивали и конкурсы. Хотя у нас был уже опыт международных гастролей, неоднократно были в турне по Италии, в Турции. Но поехать на специальные хоровые конкурсы я не решалась. Всегда очень придирчиво относилась к тому, что я делаю.
Но пришло время, и вот тогда родился проект Next Generation. Здесь были сочинения, которые я копила и набирала в свой багаж не один год, наверное, на протяжении лет 15. В нем каждая композиция — это музыкальное путешествие, пронизанное национальным колоритом разных народов и стран: Азербайджан, Турция, Туркменистан, Польша, Словакия, Индия, Литва, Великобритания, Швеция, США и др. Такие разные композиции, которые спеты на языке оригинала, объединяют вечные темы — стремление человечества к любви, красоте, надежде, миру и истинным ценностям.
Программу мы выпустили в 2020 году. В 2021-м мы ее повторили. Конечно же, есть желание как можно больше наших и коллег, и почитателей хорового искусства познакомить с этой программой, она такая неординарная.
— Гульмира Казиевна, какими словами вы обозначили бы свое жизненное кредо?
— Ой, у меня таких фраз очень много: «Если что-то делаешь, делай хорошо». Это обязательно. А хору я всегда повторяю: «Вы обречены на успех», по-другому никак. Так должно быть.
Фото предоставлены пресс-службой филармонии
