Майор полиции УП района «Алматы» г. Астана Кристина ДЕГТЯРЕВА — старший криминалист. Она умеет читать следы, словно открытую книгу, и раскрывает тайны преступлений с помощью мельчайших деталей. Каждая загадка — лишь еще одно испытание.
— Кристина, расскажите, почему вы решили стать криминалистом? Где вы учились?
— Этой мыслью загорелась еще в школьные годы. После окончания школы поступила в Евразийский национальный университет имени Гумилева, выбрав специальность «Юриспруденция». Учеба давалась легко. Я активно участвовала в студенческих научных конференциях и стажировках, где и познакомилась с будущими коллегами.
Окончив юридический факультет с отличием, решила не останавливаться на одном образовании и поступила в университет имени Мырзахметова в городе Кокшетау, получила там степень магистра в области криминалистики. В 2014 году пришла в Управление полиции района «Алматы», и мне сказали, что есть вакансия криминалиста. Собрала документы, по физической форме тоже все было отлично, прошла школу первоначальной подготовки.
И вот с тех пор тружусь здесь. Началось все с «характерной» проверки. Мой начальник как-то спросил: «Ты готова работать с трупами?». И отправил меня со старшим криминалистом в морг, чтобы проверить мою реакцию. Я говорю: «Ну, хорошо». У меня такая была неоднозначная реакция. Спросила: «А он вообще живой?». На самом деле имела в виду, настоящий ли это человек, не манекен ли? Коллега, конечно, посмеялся. Но сказал, что я готова к работе.
И вот, после того, как я стала работать криминалистом, через месяц получила звание лейтенанта. С того времени я могла уже самостоятельно брать наш чемоданчик криминалиста и выезжать на вызов.
— Работа у вас очень непростая. Сложно ли сдерживать эмоции?
— Стараешься не принимать близко к сердцу, а относиться как к работе. Конечно, тяжело психологически, морально. Эмпатия в той или иной степени срабатывает. Мне часто задают вопрос, снятся ли мне трупы. Нет, не снятся. Но это тоже, может, связано с тем, что устаешь на работе, так что сон у меня довольно крепкий.
Сложнее всего работать на местах, где погибают дети. Отойдешь в сторону, успокоишься и возвращаешься к родственникам. Выключить эмоции не всегда получается. Все мы люди, и у всех есть свой уровень переживаний.
— Расскажите, как проходит ваш день, когда есть вызов?
— Дежурная часть объявляет о том, что поступил вызов. На него выезжает оперативная группа в составе следователя, оперуполномоченного, криминалиста и водителя. На место должны прибыть в течение 15-20 минут. Допустим, произошло тяжкое преступление, убийство или обнаружен труп.
Что делает следователь? Включает видеорегистратор, все сразу фиксирует. В это время криминалист производит оцепление территории оградительной лентой. В центр оперативного управления передаем первичную информацию с места преступления.
Криминалист, соответственно, в первую очередь просто осматривает место, рядом с вещественными доказательствами расставляет специальные номерки и масштабную ленту.
— А труп до сих пор очерчивается, как в кино показывают, или сейчас этого не требуется?
— Нет, мы сейчас не очерчиваем положение трупа. С нами приезжает эксперт. Криминалисты в отличие от него просто фиксируют положение трупа и расположение вещественных доказательств. А эксперт уже непосредственно изучает детали. К примеру, при ножевом ранении — глубину, характер удара, расстояние, вид раны и так далее. Может выдвинуть первичное предположение из-за чего погиб человек.
Необходимо обязательно следить за тем, чтобы никто не проходил под ленту, особенно гражданские, во избежание уничтожения или повреждения вещдоков. Также важно наблюдать, чтобы люди со стороны не снимали место преступления из любопытства. Для улиц у нас есть специальные установки. Они называются ширмы. Тело ограждается от посторонних глаз, и мы уже непосредственно работаем внутри. После осмотра труп забирают в морг, а мы обрабатываем все возможные поверхности для поиска улик, изымаем запаховые следы с орудий преступления и предметов преступного посягательства. Когда подозреваемое лицо задерживается, у него мы отбираем донорский запаховый след. Каждый человек имеет свой индивидуальный запах. Для этого берется фланелевая ткань, которая хранится в герметичных баночках, немного спрыскивается жидкостью. Вот, например, орудие преступления — нож. Рукоятка ножа оборачивается в эту ткань, затем поверх нее накладывается фольга и оставляется на некоторое время в таком виде. Потом делается сравнение с донорским запахом подозреваемого при одорологической экспертизе.
— Что считается вещественными доказательствами?
— Отпечатки рук, трассологические следы, то есть следы шин или обуви, следы взлома, потожировые следы и многое другое.
— Что находится в чемоданчике криминалиста? — Все необходимое — оградительная лента, перчатки, бахилы, маски, упаковочные пакеты, различные порошки (магнитный, не магнитный, сажа, розовый, черный, серый (зависит от того, какую поверхность обрабатывать). Обязательно кисточки для изъятия биологических следов, разные виды дактилоскопических пленок, спирт, отвертка, фотоаппарат, фонари, гипс для изъятия трассологических следов. Также в чемоданчике имеется микросил для изъятия объемных следов повреждения, лупа, штангенциркуль, пинцет, люминол либо Bluestar для выявления биологических следов. Обязательно масштабная линейка и номерки для вещдоков. В фототаблице указывается, в каком виде они были изъяты, с какой поверхности с соблюдением правил судебной фотосъемки.
— Вы очень интересно начали рассказывать про места преступлений. Может вспомните самые запоминающиеся дела?
— В этом плане мне, можно сказать, повезло. В начале практики у меня были легкие дела. Но вот, к примеру, один из случаев. Вызов был зимой, мороз, висельник. Происшествие в будке охраны. Получается, дверь открываешь, и сразу он висит. В первый момент я и вправду испугалась. А труп надо снимать как-то. И помочь мне некому. Одно дело, когда тело лежит, ты его осматриваешь, фотографируешь. А тут развязывать нельзя, только срезать. А как мне это сделать в одиночку? Хорошо, что быстро приехали коллеги из оперативно-криминалистического управления, помогли.
Был случай, когда после ухода мужа женщина выбросилась из окна с ребенком на руках. Очень тяжело было на это смотреть, а приходилось собирать улики. В этот момент думаешь: как так, в чем виноват ребенок?..
— Были ли еще необычные места преступлений?
— Дали вызов, сказали — ножевое ранение, срочно приезжайте. Нам же не говорят, жив человек или уже мертв. Приезжаем в квартиру. Захожу, а там лежит мужчина в луже крови. Оказалось, что жена зарезала мужа. Дело было зимой, отопление греет. А от свежей крови, когда она немного постоит, запах тошнотворный, маска не спасает. Но приходится не обращать на это внимания, работать.
Еще бывают вызовы, якобы, террористические — кто-то оставил бесхозную сумку. Выезжаем на оцепление. Мы к этой сумке не имеем права подходить. Надеваем бронежилеты, каски, по рации докладываем об обстановке. На место приезжают саперы с собаками, и они уже просвечивают подозрительный объект на предмет нахождения там опасных веществ. Пока не скажут, что все в порядке — все в напряжении.
За 10 лет службы в правоохранительных органах я многое повидала, многому научилась. Хотела бы поменять работу? Нет. Перейти на другую должность? Нет. Работа криминалиста мне очень нравится. Многие не понимают всей сути нашей работы, но я могу сказать, что она очень кропотливая, требующая особой внимательности и знаний. Конечно, криминалистика, особенно для женщины — это непростое дело. Но осознав, что мир полон жестокости и несправедливости, начинаешь больше вкладываться в работу. С каждым задержанным с нашей помощью преступником ощущаешь глубокое чувство удовлетворенности, понимаешь, что перерабатываешь и устаешь не зря.
— Очень много сериалов и фильмов снимают про следователей и криминалистов. Правдиво ли там все?
— В сериалах очень красиво показывают. Но в какой-то степени идет искажение. Вообще, работа криминалистов — коллективная. Один выезжает на место преступления и привозит вещдоки, второй в это время приступает к их изучению. Дополнительную нагрузку дает перепроверка за техникой. Ведь даже самый мощный компьютер не всегда сможет разглядеть важные точки на снимках. На это уходит много времени. А в фильмах все так быстро: приехали, изъяли доказательства, через час они уже готовы. В реальности все нужно тщательно перепроверять. Работа требует большого терпения и внимательности.
— Как ваша семья относится к тому, что у вас достаточно опасная профессия?
— Поддерживают, ну и, конечно, скучают в то же время. Моему сыну пять лет, он ходит в садик. При своей загруженности я посещаю все его мероприятия в садике, спортивные соревнования. После какого-то утренника он подошел и говорит: «А у одного мальчика мама вообще не ходит на праздники». И в этот момент ты понимаешь, что ребенок испытывает за тебя гордость. Да и как любой мальчишка, он любит полицейскую атрибутику — у него есть полицейские машинки, пистолеты, рация и многое другое. А когда я прихожу со смены, он любит примерять мою форму. Как-то у него спросила, кем он хочет стать. Ответил, что полицейским. Очень приятно!
— Какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать сотрудник внутренних органов?
— Ну, во-первых, я считаю, что человек должен быть воспитанным, грамотным, с сильным волевым характером, умеющим добиваться своих целей, но не идти при этом по головам. Всегда поступать справедливо, гуманно, по-человечески относиться к людям. Плюс, в какой-то мере нужно и можно где-то быть мягким, где-то показать свой стержень, но не забывать о том, что все на твоей совести. И, конечно, работать с душой и, главное, с соблюдением всех законов.
К нам много приходит молодых, но часто они не выдерживают, увольняются. Поэтому я хотела бы пожелать таким ребятам: не сдавайтесь, добивайтесь своего! Везде трудно, везде тяжело. Не только в полиции. Но, тем не менее, если вы считаете, что будете полезны в ее рядах, что готовы стоять на страже закона — приходите, развивайтесь, стремитесь к большему.
